ПЛЕМЯННИКА МАГОМАЕВА АТАКОВАЛИ ЖЕНЩИНЫ-ДИВЕРСАНТЫ

Певца Юрия МАГОМАЕВА, родного племянника легендарного Муслима МАГОМАЕВА, несмотря на прекрасный вокал и яркий репертуар, заправилы российского шоу-бизнеса упорно игнорируют. Песни в эфир ставят неохотно и в большие концертные программы петь не зовут. Зато его выступления с воодушевлением принимают и ждут снова героические защитники нашей родины, воюющие в зоне специальной военной операции.

   - Ездить с концертами на фронт я начал по предложению моего друга из Крыма Михаила Ведякина - основателя Первого крымского маслозавода, - поделился с «Экспресс газетой» Юрий. - С прошлой зимы их завод помогал нашим бойцам. Возил им «Камазами» прессованную шелуху от семечек. Этими брикетами из шелухи ребята топили буржуйки в блиндажах. Могли в полевых условиях и согреться, и чаечек себе сделать, и супчик сварить. А накануне 9-го мая Ведякин позвонил мне и сказал: «У нас тут возникла идея. А почему бы ребятам на фронте концерт не сделать?». Я с радостью откликнулся и приехал в Крым. Познакомил Михаила с еще одним моим другом - Алексеем Волоховым из крымского министерства здравоохранения. И очень удачно в нашу компанию влился представитель Госсовета Республики Крым Никита Сандалов. Вот таким составом мы и взялись за дело. Собрали для ребят гуманитарный груз - сигареты, чай, сахар. Ведякин от своего завода предоставил брикеты для буржуек. Волохов с сотрудниками своей больницы - медикаменты, бинты, шприцы, одеяла и подушки. И на 9-е мая мы совершили нашу первую поездку, как говорят, за ленточку - в подразделение «Днепр» на херсонском направлении под Скадовском. «Мы в полутора километрах от линии соприкосновения, - сказал нам их командир с позывным Вьюга. - На другой стороне Днепра - уже противник. Это очень опасная зона. Быстренько все делаем, выгружаемся, концертик отыгрываем и сматываемся». Потом ездили к морпехам из 812-й бригады, находившимся рядышком, в 30 километрах. На день России у нас были поездки еще в два места уже по запорожскому направлению. Также мы провели ряд концертов в крымских военных госпиталях.

   Ребята везде очень тепло меня встречали. Когда я пел свои песни «Там высоко», «Мы великая страна», «Мама-матушка», я видел у них на глазах слезы. «Хоть каждый день приезжайте! - говорили они мне. - И ваших коллег с собой привозите! Нам здесь очень не хватает хороших песен». Концерты нередко проходили прямо на открытом воздухе. Только сверху меня и моих слушателей прикрывала маскировка, чтобы нас не могли обнаружить дроны противника. А подальше от линии соприкосновения для выступлений использовались заброшенные ДК, ангары или гаражи. В целях нашей безопасности к нам приставляли военизированные группы сопровождения. У нас были свои каски и бронежилеты, которые мы покупали за свои деньги. Не было только оружия. Но его в избытке имели наши сопровождающие. «Если начнется какой-то кипиш, ты берешь этот автомат, а ты - этот пистолет, - инструктировали они нас. - В случае необходимости будете сами отстреливаться. Тут уже без разницы - имеете вы право брать оружие или нет. Это вопрос жизни или смерти». К такому возможному повороту событий нас готовили заранее. Перед поездками возили на полигон и проводили с нами занятия по стрельбе. «Юра, зачем тебе это надо?» - спрашивали меня некоторые. «Не знаю, - отвечал я. - Наверное, это зов сердца. Так же, как у тех ребят, которые идут туда добровольцами».

   Особенно яркие впечатления у меня остались от поездок в одну из танковых рот на запорожском направлении. Помню, после первого концерта ребята фотографировались с нами на фоне красивого заката. А на следующий день мы с ужасом разглядели на фотографиях, что над нами кружил дрон. Как нам объяснили, его сразу засекли, но не хотели наводить панику. Просто по-тихому его сбили. На день танковых войск 8 сентября мы снова посетили эту роту. В предыдущий наш приезд ребята попросили привезти им короткозвенную якорную цепь не меньше восьмерки. Один из танкистов с позывным Палыч придумал для защиты от дронов ставить на бронетехнику сверху «царь-мангал» - сваренную из металлических прутьев конструкцию, внешне схожую с мангалом для приготовления шашлыков. А для еще большей эффективности эти конструкции стали обвешивать цепями. При движении они раскачивались и сбивали подлетающие дроны. Более того, принимали на себя мощь кумулятивных боеприпасов. Сами вдребезги разлетались, но спасали технику. Ребятам нужно было этих цепей 500 метров. Нам удалось собрать только около 250 метров. Частично я оплачивал их из своего кармана. Частично помогли люди, которые отозвались на мой клич в соцсети ВКонтакте. Огромное им спасибо! Каждые 500 или 1000 рублей были нам очень дороги. Мы привезли танкистам эти цепи. Привезли маскировочные сети, которые плел практически весь Крым - от школьников до бабушек. Их тоже требовалось очень много, потому что летом на солнце они быстро выгорали и теряли свои маскировочные свойства. Но больше всего ребята радовались сигаретам, которые у них заменяли валюту. Их нам в количестве не менее ста блоков каждый раз лично от себя передавала сестра Алексея Волохова.

   А когда мы разгрузились, провели концерт и уже собирались уезжать, поступил сигнал, что через линию соприкосновения на автомобилях с российскими номерами прорвалась диверсионно-разведывательная группа, состоявшая из женщин - подрывниц и снайперш. Сразу задержать их не смогли. Они растворились в лесополосе. Нас сопровождал Следственный комитет по Запорожской области, который отвечал за безопасность гражданских лиц. Нам по рации сообщили, что прежней дорогой нам возвращаться нельзя. Связь, включая систему навигации GPS, там работала плохо. Нам удалось найти только один вариант другой обратной дороги - через Пологи на Токмак. Это была печально известная «дорога смерти», которая с одной стороны контролировалась и простреливалась противником. Но она единственная вела к Мелитополю, откуда по прямой можно было попасть в Джанкой и далее в Симферополь. Чтобы не попасть под огонь, ехать пришлось очень быстро. На оставшихся от взрывов ямах наш бронированный УАЗик подпрыгивал так высоко, что я чувствовал легкую невесомость. Не зря этот автомобиль прозвали «козликом». Единственное - я переживал, чтобы он не перевернулся. Своими силами мы бы не подняли его на колеса. А сопровождавшая нас боевая машина умчалась вперед. И мы никак не могли ее догнать. В одном месте дорога оказалась настолько разбомблена, что ехать по нашей стороне было невозможно. И минут пять мы ехали по стороне, подконтрольной противнику. Потом перескочили на нашу сторону. К счастью, с нами ничего не случилось, и мы благополучно добрались до Токмака. А два таких же УАЗика, которые ехали по «дороге смерти» через час после нас, сожгли дотла. Если бы мы всего на час задержались у танкистов, нас бы ждала неминуемая смерть.

   Михаил ФИЛИМОНОВ («ЭГ» № 44, 2024)