ОТЕЦ ГУБИНА ОСТАВИЛ В НАСЛЕДСТВО ЛЮБИМЦУ ВАЙКУЛЕ ДОЛГ $20000

Очаровавший Лайму Сергей Любавин был так плохо одет, что она тайком приносила ему костюмы своего мужа

Двадцать лет назад, летом 1996 года, «Экспресс газета» оказалась в центре громкого скандала. Его причиной послужила не слишком лестная публикация вашего покорного слуги о певце Андрее Губине, снискавшем тогда популярность хитами «Мальчик-бродяга» и «Лиза». Больше всего из-за этой публикации негодовал его отец – бизнесмен Виктор Губин. Он собрал пресс-конференцию и перед телекамерами грозился, что нанесет обидевшей его сына газете серьезный материальный ущерб и добьется ее закрытия. Правда, осуществить эти угрозы Виктору Викторовичу так и не удалось. «Экспресс газету» никто не закрыл. А материальный ущерб, как выяснилось, Губин-старший нанес совсем другим людям, не имевшим к этой истории абсолютно никакого отношения.

   - Каждому на жизненном пути встречаются не только светлые, но и темные люди, и для меня таким темным человеком был Виктор Викторович Губин, - признался мне автор-исполнитель Сергей Любавин, известный по песням «Волчонок», «Нежность», «Эта женщина, которую люблю я очень» и по дуэту с Татьяной Булановой «Не сойдутся Москва с Невой». - В 1991 году я приехал из родного Новосибирска в Москву, чтобы стать певцом. Поступил на курс Эдуарда Лабковского в вокальную студию Гнесинского училища. А ради места в общаге параллельно устроился на факультет журналистики Института молодежи (бывшей Высшей Комсомольской Школы), где когда-то учился мой отец – писатель Петр Дедов (лауреат премии Союза писателей СССР за лучший роман о крестьянстве «Светозары» - М.Ф.). Однажды я увидел рекламу, что Российская товарно-сырьевая биржа оказывает помощь начинающим певцам. Приехал в их офис на Мясницкую. Охранники при входе объяснили, что мне нужно к Виктору Викторовичу Губину. Он занимал пост вице-президента биржи и сидел в огромном кабинете, увешанном какими-то авангардистскими картинами. «Я покупал эти картины за бесценок, - с важным видом принялся рассказывать Виктор Викторович. – А сейчас они стоят миллионы». Сами понимаете, на меня, молодого и неопытного, он в первый момент произвел впечатление очень серьезного человека. Я дал ему послушать кассету с моими песнями. «Мне нравится твое творчество, - сказал Губин. - В тебе есть что-то настоящее. Давай с тобой работать!». И сразу же дал мне 20 долларов на запись песни «Над полями золотыми». Так я начал с ним общаться и регулярно приходить к нему на биржу.

   Со временем Виктор Викторович познакомил меня с Андреем Губиным. «Это мой сын», - сказал он. Правда, сам Андрей позднее мне признался, что Виктор Викторович ему не отец, а отчим (по паспорту исполнитель «Мальчика-бродяги» носил фамилию Клементьев и отчество Валерьевич – М.Ф.). Оказалось, что Губин-младший тоже пишет песни и поет. Помню, он показывал мне свой главный хит, записанный под гитару. Это был еще никому неизвестный «Мальчик-бродяга». Потом Виктор Викторович оплатил ему нормальную запись этой песни и запихнул его в какой-то телеэфир. После этого у Андрея сразу началось движение. Им занялась фирма «АРС» Игоря Крутого. У него пошли эфиры на центральных каналах. И он стал набирать популярность у молоденьких девочек. А у меня тем временем ничего не происходило. Я так и ходил к Губину-старшему на биржу, как на работу. Одно время он даже устроил меня туда охранником. И я два года по ночам охранял там какие-то компьютеры. Время от времени за счет Виктора Викторовича записывались какие-то мои песни. Но куда-то их продвигать Губин не спешил и всякий раз требовал что-то улучшить – то поработать над вокалом, то переделать аранжировку. При этом он ничего не понимал в музыке и не мог толком объяснить, чего хочет. «Что конкретно вас не устраивает в аранжировке? – спрашивал я. – Может, надо убрать какие-то инструменты или изменить их звучание?». «Вот в этом месте не хватает звездочек, - многозначительно отвечал Виктор Викторович. – А в этом – каких-то пунктиков». В какой-то момент у нас с Губиным-старшим состоялся серьезный разговор. «Вы вообще собираетесь со мной что-то делать?» - прямо спросил я. Он взял лист бумаги и написал на нем: «150 тысяч долларов». «Это сумма, которую я готов в тебя вложить», - сказал Виктор Викторович. Это меня окрылило. По тем временам, это были очень большие деньги. На них можно было купить две шикарные квартиры на Чистых прудах. «Ради таких денег можно чуть-чуть потерпеть», - подумал я. Мы ударили по рукам. И даже подписали контракт, согласно которому Губин становился моим продюсером. На самом деле это была филькина грамота. Практически ничего из своих обещаний Виктор Викторович не выполнил. Мне нужно было записывать альбом. Но каждый раз выпрашивать у Губина по 20 долларов на запись становилось все трудней. «У меня сейчас денег нет, - говорил он. – Потерпи немного!». Тогда я сам проявил инициативу и нашел спонсора – туристическую компанию «Атлас-тур». Ее хозяин служил в десантуре. Его очень растрогала моя песня про десантников. И при его финансовой поддержке Язнур Гарипов со студии «Союз» в 1993 году записал и выпустил мой первый альбом «Семнадцать с половиною».

   Тогда же совершенно случайно, без помощи Виктора Викторовича, я попал на конкурс «Юрмала-93». Меня туда протолкнула входившая в жюри Лайма Вайкуле, которой понравилась одна из моих песен. Помню, я приехал в Юрмалу в своем лучшем новосибирском костюме и думал, что выгляжу шикарно. Однако Лайма, увидев меня, пришла в ужас. И на выступление принесла и заставила меня надеть фрак своего мужа. Понятное дело, в Юрмале я ничего не занял. Все призовые места там были распределены. Зато Михаил Танич в 1996 году на своем конкурсе «Вольная песня» в клубе «Манхэттен-Экспресс» дал мне первое место и даже приглашал меня в свою группу «Лесоповал». А потом написал прекрасную аннотацию к моему альбому. Короче говоря, мне помогали и оказывали поддержку все, кто угодно, кроме моего продюсера. Потом от людей, которые работали с Губиным-старшим, я узнал, что он и не собирался ничего в меня вкладывать. Для него это была своеобразная игра. Ему было интересно примерять на себя роль продюсера. Единственное, что мы реально сделали за время сотрудничества с Виктором Викторовичем, - сняли мне очень недорогой клип на песню «Свадьба кружится» с участием 16-летней «Мисс Россия-96» Шуры Петровой, которую в 2000 году застрелили в Чебоксарах вместе с двумя бизнесменами. Плюс Губин поспособствовал тому, что я вошел в состав футбольной команды «Фортуна», где играли Юра Лоза, Витя Зинчук, Саша Иванов из «Рондо» и другие известные артисты. Виктор Викторович устраивал им выездные мероприятия и давал мне возможность в них поучаствовать. Помню, он отправил меня в Тольятти в каком-то жутком грязном вагоне вместе со Славой Малежиком и Юрой Кузнецовым, который потом сыграл в сериале Михаила Круга. Проводницы, узнав Малежика, принялись извиняться перед ним за неудобства и предложили ему перейти в СВ. Но, к чести Славы, он отказался бросать нас с Юрой. Постепенно я перезнакомился со всеми участниками «Фортуны» и начал с ними играть. В числе других, там играл никому тогда неизвестный «шоколадный заяц» Пьер Нарцисс. Мы сделали с ним совместный проект, где я пел, а он на ломаном русском языке выкрикивал что-то типа рэпа. На подтанцовках у нас выступала нынешняя жена Стаса Костюшкина Юля. А в клипе на песню «С новым годом, милая!» снималась 16-летняя Аня Горшкова – будущая исполнительница главных ролей в фильмах «Пассажирка», «Две судьбы» и «Дом с лилиями». К сожалению, публика не проявила к этому проекту интереса. И дальше разовых выступлений в клубах у нас с Нарциссом дело не пошло.

   А мое сотрудничество с Губиным-старшим закончилось совсем уж неприглядной историей. В 1998 году я имел неосторожность познакомить его со своим земляком, который возглавлял в Москве крупное книжное издательство. Виктор Викторович в красках расписал ему, что вложил кучу денег в запуск линии по выпуску аудиокассет, и попросил у него в долг 20 тысяч долларов, чтобы снять мне клип и оплатить эфиры. Эти деньги быстро разошлись. А потом произошел дефолт. И тут обнаружилось, что Губин был фактически «голым королем». Он ловко морочил всем голову, создавая иллюзию своего богатства и значимости. На самом деле его якобы бесценные картины были написаны никому неизвестными художниками и ничего не стоили. Денег у него не было. Были одни долги, которых он набрал под разные проекты. И когда кредиторы начали требовать их возвращения, ему пришлось распродавать свое имущество. В какой-то момент напомнил про одолженные ему 20 тысяч и мой земляк из издательства. «Это же твой друг, - заявил мне Виктор Викторович. – У меня и без этого проблем хватает. Разбирайся с ним сам!». После чего исчез и перестал отвечать на звонки. Единственное – Губин отдал мне в счет долга автомобиль «Линкольн». Но он был, мягко говоря, сильно подержанный. Мне удалось продать его на запчасти всего за 2 тысячи долларов. А остальная часть долга легла тяжелым бременем на мои плечи. Концертов у меня тогда особо не было. И я был вынужден многие годы выплачивать своему земляку по 100-200 долларов из тех крох, что зарабатывал по клубам. Окончательно расплатиться с ним я смог лишь в начале нулевых, когда мои песни начали крутить на радио «Шансон, и у меня наладилась концертная деятельность. В общем, Виктор Викторович поступил по отношению ко мне очень некрасиво. Выражаясь тогдашним языком, это был откровенный кидок. Спустя какое-то время после этого я случайно встретил в музыкальном магазине на Маяковке Андрея Губина. Войдя туда, я услышал, что кто-то долбит одним пальцем по клавишам. Огляделся и увидел, что за пианино сидит Андрей. Тогда я был очень злой на его отца. И довольно жестко с ним поговорил. «Виктор Викторович - это моя боль», - сказал мне в ответ Андрей. Мне даже стало немного неловко. «Действительно, он-то, пацан, здесь при чем?» - подумал я. И не стал больше ничего ему говорить. Просто повернулся и ушел. Больше ни Андрея, ни его отца я никогда не видел. Я даже был не в курсе, что Виктор Викторович в 2007 году ушел из жизни. Лишь пару лет назад я случайно узнал об этом из интервью Андрея в телепрограмме Малахова.

   Михаил ФИЛИМОНОВ («ЭГ» № 30, 2016)