Несмотря на скандальный развод, певица сохранила добрые отношения с бывшим мужем и даже помогла ему попасть в «Голос»

Полтора года назад узбекская певица Наргиз Закирова, с середины 90-х проживавшая в США, а после успеха в российском телешоу «Голос» переехавшая в Москву, со скандалом развелась с мужем-итальянцем Филиппом Бальзано, который с их дочерью Лейлой остался в Штатах («ЭГ» № 23, 2016). По словам певицы, ее благоверный постоянно требовал у нее крупные денежные суммы и угрожал ей физической расправой, а за издевательства над ее сыном от предыдущего брака даже арестовывался американской полицией. О том, как складывалась совместная жизнь Филиппа с Наргиз и что с ним стало после развода, нам удалось узнать у нашего бывшего соотечественника - певца и телеведущего Олега Фриша, который уже четверть века живет в Нью-Йорке.

   - Наргиз я знаю с тех пор, как она со своей семьей приехала в Америку, - поведал Олег. – Тогда судьба свела меня с ее мамой Луизой. Она и ее брат Батыр Закиров были популярнейшим в 60-70-е годы эстрадным дуэтом. А я делал на телевидении передачу, для которой брал интервью у знаменитостей советского времени. И первым из русских тележурналистов начал поднимать Квинс – район Нью-Йорка, где обосновались выходцы из Средней Азии. Там жили две легендарные таджички – покойная певица Шоиста Муллоджанова и ныне здравствующая танцовщица Малика Калантарова, у которой сын изменил пол и стал женщиной. Когда я снимал интервью с Маликой, она обмолвилась: «А вон сидит наша подруга Луиза Закирова!». «Одну минуточку! – сразу же заинтересовался я. – Это сестра Батыра, который пел «Девушка и кувшин»?». «Да, это она», - подтвердила Малика и представила меня ей. Луиза оказалась очень открытым человеком. За крепким словом в карман не лезла. В общем, вела себя, как настоящая звезда. Я стал с ней общаться. Познакомился с ее мужем – бывшим барабанщиком их с братом ансамбля Пулатом Мордухаевым, который тогда еще был жив. А потом – и с их дочерью.

   В то время Наргиз еще была без татуировок, вся прилизанная. Такая, как в клипе на песню «Помни меня», записанную ею еще в подростковом возрасте для фильма «Невеста из Вуадиля». Вместе с подругой – одной из победительниц конкурса «Юрмала-88» Юлей Мирошниченко – они жили в Статен-Айленде и пели в ресторане «Распутин». Помню, Наргиз тогда даже приписывали лесбийские отношения. Только не уверен, что эти отношения были с Юлей. Мне кажется, Юля для этого слишком правильная, слишком консервативная. Это у Наргиз очень современные взгляды на жизнь. Для нее ни в сексе, ни в чем другом нет никаких табу. В этом смысле ей повезло, что она встретила Фила Бальзано. На мой взгляд, у них получилась очень гармоничная пара - два таких ярких нетрадиционщика. К тому времени Наргиз кардинально поменяла имидж и уже была бритая, с пирсингом и татуировками. Как-то я спросил ее: «А как твои дети на это реагируют?». «Дети меня во всем поддерживают», - с гордостью ответила она.

   Мы часто пересекались с Наргиз и Филом в заведении «El Greco Diner», куда в ночь с воскресенья на понедельник приходили после работы многие ресторанные музыканты. Приезжал я и в ресторан «Гурман», где они работали. Устраивал оттуда с ними прямой эфир для радио. В отличие от некоторых коллег вели они себя вполне адекватно. Вот про Любу Успенскую все говорили, что она без конца находилась под воздействием каких-то веществ, когда пела в Калифорнии в ресторане «Палм Террас». Могла опоздать или вообще на работу не выйти. А как чудила Жанна Агузарова – я сам был свидетелем. Она вместе с бывшими музыкантами Софии Ротару работала в ресторане «Черное море» у покойного Фимы Моисеева, который приписывал себе авторство песни «Мясоедовская улица моя». Однажды мы с друзьями пришли туда, а музыки нет. «У нас певица не готова», - объяснил нам официант. Я зашел за кулисы и увидел сидевшую на полу Жанну. «Тихо! Тихо! – зашикали на меня музыканты. – Она с космосом общается. Когда ей сверху скажут идти петь, тогда она пойдет». И так продолжалось минут сорок. Несмотря на всю свою экстравагантность, Наргиз тогда ничего подобного себе не позволяла. Возможно, в силу того, что она еще не имела статуса большой звезды.

   Последний раз я встречался с Наргиз перед «Голосом». После этого она стала редко бывать в Нью-Йорке. А когда прилетала на 3-4 дня, к нам в Бруклин и Манхэттен не заглядывала. Останавливалась у себя в Статен-Айленде, навещала маму в Квинсе, оплачивала биллы (счета – М.Ф.) и снова возвращалась в Россию. А с Филом мы все это время продолжали общаться. Регулярно перезванивались. Он даже приходил на мой концерт в нью-йоркском клубе «54 Below». Когда в СМИ появилась информация об их разводе, я в первый момент этому не поверил. Подумал, что это какой-то пиар. Оказалось, они разругались на финансовой почве. Наргиз перечисляла Филу деньги на содержание детей и на приобретение домашней студии, которая позволяла бы ему, не выходя из дома, делать записи и зарабатывать. Согласно договору, студию они покупали совместно. Но, по мнению Наргиз, все расходы оплачивалась только из ее денег. Насколько я понимаю, это ее не устраивало. А вот что Фил всерьез угрожал ей расправой – я не верю. Он очень добрый человек. Просто у него, как у всех итальянцев, слишком бурный темперамент, и эмоции всегда зашкаливают. И про задержание Фила полицией из-за того, что он зажимал сына Наргиз от предыдущего брака, я ничего не слышал. Вообще, в Нью-Йорке это в порядке вещей. Например, мать дает сыну оплеуху за то, что он намусорил в своей комнате. А образованный сын звонит на 911 и говорит: «Мама надо мной издевается». И сразу же в дверях появляются полицейские. У нескольких моих друзей такое случалось. Сначала у них был шок. Но потом они сами над этим смеялись.

   В выяснение отношений Фила с Наргиз невольно был впутан и я. Ко мне обратилась девочка-редактор из программы «Прямой эфир», которую тогда вел Борис Корчевников. Попросила помочь им связаться с Филом. Я дал его телефон. Но девочку это не удовлетворило. «А не могли бы вы сами ему позвонить? - спросила она. – Понимаете, Фил не говорит по-русски, а мы по-английски. Мы оплатим перелет в Москву ему и вам. Договоритесь, чтобы он пришел к нам в студию и выступил против Наргиз!». В общем, пошел развод. «Что говорить – ему решать самому, - ответил я. - Могу только передать, что вы хотите пригласить его на съемки». Фил лететь в Москву отказался. «Во-первых, у меня проблема с коленной чашечкой, - признался мне он. – Я не могу долго сидеть даже в бизнес-классе. Во-вторых, я страшно боюсь продюсера Наргиз Макса Фадеева. Это очень крутой человек. Он мне угрожал. А вдруг его работники примут меня в аэропорту и куда-нибудь уволокут?». Удалось уговорить его только дать интервью по телемосту. Но редакторы «Прямого эфира» повели себя некрасиво. Обещали, что программа будет в поддержку Фила. А в результате его там смешали с грязью. Включили запись Фадеева, который гневно заявил, что он не мужик. Проплаченные бабушки и дедушки из зала тоже кричали в его адрес что-то оскорбительное. Потом Фил позвонил мне очень злой и, вспоминая по-итальянски всех мам и пап, начал возмущаться, какой я нехороший человек, что втянул его в эту провокацию. «Откуда я мог знать? – пытался объяснить я. – Меня точно так же ввели в заблуждение». Но он не хотел ничего слушать.

   После этого скандала мы с Филом больше года не виделись и не общались. Прошлой осенью я с удивлением увидел его в российском «Голосе». Он успешно прошел «слепые прослушивания» и попал в команду к Пелагее. Но вылетел уже на этапе поединков. «Ни фига себе! – подумал я. – Так боялся Фадеева и вдруг поехал в Москву. Что случилось?». У меня тогда возникло желание ему позвонить. Долгое время он был недоступен. И лишь недавно откликнулся на мой звонок. «Я уж думал, ты на меня до сих пор обижен из-за той истории с телевидением», - признался ему я. «Ну, какие могут быть обиды! – отмахнулся Фил. - Я же знаю, это russian fucking show-business. У меня просто были какие-то дела. Я то ногу лечил, то ремонт дома делал». По его словам, их отношения с Наргиз наладились и снова стали теплыми и добрыми. Да, они развелись. У нее своя личная жизнь. У Фила – своя. Точнее говоря, отсутствие личной жизни. Но все плохое, что было между ними, забыто. Когда он подал заявку в «Голос», Наргиз даже давала ему советы, к кому из наставников пойти, если будет выбор. Скоро Фил снова собирается в Москву. У него там появился промоутер, который обещал ему какую-то работу. «Дети выросли, - сказал он. - У меня еще есть пара лет, чтобы заняться своей карьерой в России». «Почему только пара?» - удивился я. «Мне ведь уже 61 год», - огорошил меня Фил. Честно говоря, я думал, что он моложе. С другой стороны, в Америке многие в более старшем возрасте начинают новую жизнь. Почему бы Филу не попробовать?

   Михаил ФИЛИМОНОВ («ЭГ» № 9, 2018)